Человек был создан Богом для вечного блаженства в созерцании и прославлении своего Творца. Первый человек Адам находился именно в этом состоянии, но лишился его из-за своего грехопадения. Оказалось лишенным этого состояния и все потомство Адама, весь род человеческий. И богослужение – это то дело, через которое падший человек может максимально возможным на земле образом приблизится к тому утерянному состоянию. Бог, будучи всеблаг, желает всем Своим разумным созданиями высшего блага, и поэтому богослужение, как способ приблизиться к этому благу, угодно Ему. Потому богослужение так и называется, что оно исполняет эту Его благую воли о Своем создании. Сам же Бог, конечно, не нуждается ни в каком прославлении или услужении от кого бы то ни было.
Богослужение в виде общенародного поклонения Богу, состоящего из молитвенного пения, чтения, священнодействий, появилось изначально в ветхозаветном Израиле. Существовали разные чины богослужения в храме и богослужения в синагоге (молитвенном доме). В храме богослужение было посвящено принесению жертв. У жертвенника стоял хор левитов с музыкальными инструментами и два священника c трубами. Как только жертвенное животное клалось на дрова, хор левитов начинал пение псалма под музыку, так что жертва горела под звуки этого пения и музыки. В определенные моменты левиты подымали тон, и это было знаком для священников трубить. В это время народ падал ниц, поклоняясь Господу. По сожжении жертвы и окончании псалма служивший священник с лестницы храмового притвора благословлял народ, который при этом также падал ниц, особенно если это делал первосвященник.
Синагога, в отличие от храма, первоначально и по идее своей была скорее местом для изучения Священного Писания, чем богослужения. Но и в ней, почти со времени ее появления, к чтению и объяснению Писания стала присоединяться и молитва, и со временем из этого сложился сложный богослужебный чин.
Христианская Церковь уже во времена святых апостолов имела собственное богослужение, хотя и очень несложное. По своим составным частям христианское богослужение в первое время приближалось к иудейскому, из которого было взято чтение Священного Писания, книг Закона Моисеева и пророков, пение псалмов. Позже добавилось чтение апостольских писаний, которые передавались из одной церкви в другую для прочтения. За чтением священного Писания следовало его объяснение.
Молитвословия для богослужения брались из Священного Писания. В них содержались прошения об отвращении зла и опасностей, прославление Бога, прошение о продолжении временной и достижения вечной жизни, прошение о доставлении другим людям необходимого им; благодарения за благодеяния. По апостольской заповеди, молитвы также творились за всех начальствующих и за всех вообще людей.
Некоторые молитвы были ежедневными, а некоторые – возносились в особой нужде, например, если кто-то из братьев попал в беду и т.п.
Кроме этого христиане пели священные песнопения, частью также взятые из ветхозаветных книг, а частью те, которые , обладая дарами Духа Святого, слагали сами верующие. О богослужебном употреблении песнопений говорит апостол Павел в послании: «И не упивайтесь вином, от которого бывает распутство; но исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными» (Еф. 5:18-19).
Чтение Священного Писания с изъяснением и наставлением, молитва, пение – все это образовало первую часть апостольского богослужения. Вторая и главная его часть состояла в совершении таинства Евхаристии, после вечери любви (1 Кор. 10:16-17, 21). Евхаристия состояла в отделении хлеба и вина для таинства, благодарении Богу Отцу за искупление (почему и самое таинство было названо Евхаристией, т. е., благодарением), благословении хлеба и вина, раздроблении освященных даров и преподании их верующим.
Преимущественным местом богослужения сделались дома, с которыми связаны были воспоминания о Господе Иисусе Христе, дома, где Он являлся апостолам по Воскресении. Скоро утвердился также обычай, чтобы богатые христиане отдавали свои дома для общественного богослужения. Такова была, например, церковь Акилы и Прискиллы (Рим. 16:3-4). Но при этом христиане из иудеев не оставляли и обычая ходить на службы в Иерусалимский ветхозаветный храм, пока на них не было устроено гонение.
Для совершения богослужений апостолы установили определенные времена, по образцу иудейского богослужения. Молитвы совершалась в третий, шестой и девятый часы (6, 9, 15 по нашему времени). Временем же для совершения таинства Евхаристии была преимущественно ночь, когда было меньше опасностей от гонителей. Вот фундамент христианского богослужения, который заложили Апостолы, на котором их преемники, руководствуясь Духом Божиим, воздвигли то великолепное здание богослужебного чина, которое мы видим ныне. Мы не будем углубляться в историю развития богослужения, она довольно обширна.
Святитель Игнатий пишет о богослужении следующее: «Церковных молитвословий считается семь, но они совокупляются в три отдела: 1) Вечерня; 2) Повечерие; 3) Полунощница; 4) Утреня с первым часом; 5) третий час; 6) шестый час и 7) девятый час. Вечерня, с которой начинается служба каждых суток, отправляется вместе с повечерием и девятым часом, девятый час читается перед вечерней. Утреня отправляется с первым часом и полунощницей; полунощница читается перед утреней, первый час после утрени. Третий и шестый час читаются вместе с изобразительными, которые читаются после часов. Когда утреня соединяется с вечерней или великим повечерием, тогда молитвословие называется всенощным бдением. Оно отправляется перед великими праздниками, в честь праздников. Действие всенощного бдения на подвижника заключается в том, что проведший в молитве значительную часть ночи с должным благоговением и вниманием, ощущает на следующий день особенную легкость, свежесть, чистоту ума, способность к богомыслию. Божественная Литургия не причисляется к семи молитвословиям, она вне числа их, как особенное, священнейшее молитвословие, которым обставлено бескровное Божественное жертвоприношение…
Великая милость Божия к человеку — учреждение общественных молитвословий в святых Божиих храмах. Эти молитвословия установлены Апостолами, их святыми учениками и святыми Отцами первых веков христианства по откровению Свыше. В этих молитвословиях каждый христианин может принимать участие, и неграмотный усваивает себе познания, красноречие, поэзию духовных, святых витий и книжников христианства. При этих молитвословиях желающий может весьма удобно обучиться умственной молитве: количество молитвы приводит к качеству, сказали Отцы, и потому продолжительные монастырские молитвословия очень способствуют подвижнику перейти от устной молитвы к умственной и сердечной. Церковные молитвословия содержат в себе пространное христианское догматическое и нравственное Богословие: посещающий неупустительно церковь и тщательно внимающий ее чтению и песнопению может отчетливо научиться всему нужному для православного христианина на поприще веры.» (конец цитаты святителя Игнатия).
Конечно, чтобы получить пользу, о которой сказал святитель Игнатий, нужно понимать то, что произносится на богослужении, а для этого нужно, во-первых, понимать церковнославянский язык.
Разъясняя своей пастве утренние молитвы, св. Иоанн Кронштадтский предлагает их в собственном переводе и тут же добавляет: «Надо заметить, что молитвы передаются русским языком не для того, чтобы по-русски читать их, а чтоб ясно понимать их на славянском языке. Читать надо непременно по-славянски». Преподобный Варсонофий Оптинский писал: «Незаменимое чтение представляют собой Жития святых, особенно на славянском языке. В настоящее время славянский язык не всегда понимают, а между тем он несравненно красивее и богаче русского . Представьте себе великолепный Миланский собор или собор Святого Петра в Риме, а рядом с ними – простую деревенскую церковь, и это будет подобием славянского и русского языков».
Научится понимать церковнославянские тексты, причем довольно быстро, как показывает практика, не составляет никакой проблемы для того, кто этого хочет. Для этого достаточно, например, самому периодически читать богослужебные тексты или Священное Писание на церковнославянском языке, непонятные слова выписывать отдельно, и затем узнавать их перевод у более опытных прихожан, или в словаре.
Вообще, сталкиваясь с чем-то непонятным в богослужении, или кажущимся устаревшим, следует помнить слова святого Иоанна Кронштадского: «В Церкви нашей нет никакого учреждения, обычая, обряда, которые бы установлялись без соизволения Главы ее – Господа Иисуса Христа, и Кормчего ее – Духа Святого. Он наставляет пастырей ее на всякую истину. Он – Виновник всего благоустройства.»
Понимать то, что произносится на службе, может мешать неразборчивое пение или чтение. Можно иметь тексты службы и следить по нему, но составить текст службы под силу не всякому. В таких случаях советуют читать про себя Иисусову молитву. «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя». То же самое советуют делать и в тех случаях, когда внимание на службе сильно рассеивается.
Пение
Вообще к церковному пению святые отцы относились по-разному. В «Древнем Патерике» Никона Черногорца есть повествование о том, что авва Памва в ответ на вопрос о пении в Александрийских церквах, сказал: «Горе нам, чадо, близки дни, когда иноки оставят твердую пищу, изреченную Духом Святым (т.е. Священное Писание) и примутся за песни и гласы… Какое умиление будет иноку, когда он, стоя в церкви или в келии, возвысит голос свой, как вол?».
Это отношение уединившихся иноков к пению сохранялось и в «Уставе скитскаго жития», составленном в начале XV века: «Инокам, пребывающим в пустыне не прилично соборное пение, то есть часы, каноны и тропари, седальны, прокимны и прочая, которые в церкви исполняются». Как известно, в пустыни прп. Нила Сорского пением исполнялись лишь некоторые гимны Божественной литургии: Аллилуия, Херувимская песнь, «Достойно есть» и Причастен, а все остальное читалось. На скитском богослужении пение совершается большей частью не внешним образом, а в сердцах иноков, занятых умной молитвой. Ничто не должно было отвлекать их от этого делания, и даже строгий знаменный распев считался излишним для пустынников, «прилепившихся умом ко Христу». Как писал прп. Григорий Синаит: «Надлежало бы и пению нашему, сообразно строю жизни, быть не плотскому, но ангельскому. Гласное пение есть указание на умный вопль и дано нам на случай беспечности и (духовного) огрубления для возобновления истинного настроения». Таков образ древнего скитского богослужения, отличающийся особым аскетизмом, направленностью на внутреннее делание.
Но, помимо скитского монашества, было еще и монашество общежительное, и у него была своя богослужебная традиция, в которой келейная молитва сочетается с уставными службами в храме. Основу этого вида богослужения также составляет псалмопение, но оно сочетается с пением тропарей и стихир. Наилучшие богослужебные тексты были написаны именно монахами общежительных монастырей, имена некоторых из них хорошо известны: прп. Иоанн Дамаскин, прп. Косма Майумский, прпп. Феодор и Иосиф Студиты.
Из глубокой древности идет и традиция соборной службы, которая всегда отличалась от монастырской своей торжественностью и красотой. «Чин Великой церкви» в Константинополе состоял главным образом из пения гимнов и антифонов. В этот чин входило также и пение древних кондаков — так тогда назывались большие поэтические произведения, напоминающих по структуре Акафист. Как известно, автором наиболее известных кондаков является прп. Роман Сладкопевец, считающийся покровителем церковного пения.
О пользе пения святитель Василий Великий говорил: «Текст для того сопровождается музыкой, чтобы благодаря приятному для слуха неприметно получить пользу от слов». Также рассуждает и свт. Иоанн Златоуст: «…душа имеет склонность к этому наслаждению (музыке), и чтобы злые силы не навязали ей своих скверных песен, Бог установил псалмы, от которых бывает и удовольствие и польза». Понятно, что эта польза пения сводится на нет, если оно будет неразборчиво — тогда молящемуся нужно молится самому известными ему молитвами, а звук пения будет только мешать ему в этом. Этим и определяется, собственно, качество церковного пения — помогает оно молиться или нет.
Говоря о богослужении, святые отцы говорили и свидетельствовали еще и о таинственной стороне богослужения, а именно — о том, что в нем принимает участие не только земная Церковь, но и небесная. «Честное пророка Твоего, Господи, торжество, Небо Церковь показа, с человеки ликуют Ангели» — такие слова есть в молитве перед чтением Псалтири. Церковное предание сохранило множество свидетельств о явлении во время богослужения Ангелов и усопших святых, сослужащих людям, либо приносящих им помощь. Также есть свидетельства о слышании ангельского пения, сопровождавшего служение в церкви того или иного святого, например, свт. Спиридона Тримифундского.
Участие в богослужении поэтому необходимо для всех верных чад Церкви Христовой. Продолжительное уклонение от этого участия признается Церковью свидетельством отпадения от нее. VI Вселенский Собор издал следующее правило о праздниках: «Аще кто, не имея никакой настоятельной нужды, или препятствия… в три воскресные дни в продолжение трех седмиц, не приидет в церковное собрание: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет удален от общения». Святитель Димитрий Ростовский уподобляет посещение богослужения дани, которую обязан выплатить каждый подданный царю.
В практике духовной жизни церковно-общественная молитва считается вообще более действенной, чем молитва келейная, уединенная, хотя вполне возможно, что личное ощущение молящегося, особенно на первых ступенях его духовного развития, склоняется в пользу последней. «Но мы сами, — говорил Оптинский старец о. Макарий, — не можем судить о достоинстве своей молитвы, и то удовлетворение или самоуслаждение, которое мы испытываем нередко в уединенной молитве, может быть обманом и прелестью диавола».
Из жизни святой Иулиании Лазаревской рассказывается такой случай. Однажды стояла необыкновенно суровая, студеная зима. Земля трескалась от мороза, и святая Иулиания, не имея теплой одежды, оставалась молиться дома. И был голос священнику в церкви праведного Лазаря от иконы Богоматери: «Иди и рцы милостивой вдове Иулиании – ради чего не приходит в Церковь? И домашняя ее молитва приятна, но церковная выше. Почитайте Иулианию: Дух Святой почивает на ней». И когда по зову священника Иулиания пришла в церковь и со слезами молилась и прикладывалась к иконе Богоматери, тогда великое благоухание распространилось по церкви и по всему селу. И стала Иулиания уже ежедневно ходить в церковь на молитву.
Богослужение в виде общенародного поклонения Богу, состоящего из молитвенного пения, чтения, священнодействий, появилось изначально в ветхозаветном Израиле. Существовали разные чины богослужения в храме и богослужения в синагоге (молитвенном доме). В храме богослужение было посвящено принесению жертв. У жертвенника стоял хор левитов с музыкальными инструментами и два священника c трубами. Как только жертвенное животное клалось на дрова, хор левитов начинал пение псалма под музыку, так что жертва горела под звуки этого пения и музыки. В определенные моменты левиты подымали тон, и это было знаком для священников трубить. В это время народ падал ниц, поклоняясь Господу. По сожжении жертвы и окончании псалма служивший священник с лестницы храмового притвора благословлял народ, который при этом также падал ниц, особенно если это делал первосвященник.
Синагога, в отличие от храма, первоначально и по идее своей была скорее местом для изучения Священного Писания, чем богослужения. Но и в ней, почти со времени ее появления, к чтению и объяснению Писания стала присоединяться и молитва, и со временем из этого сложился сложный богослужебный чин.
Христианская Церковь уже во времена святых апостолов имела собственное богослужение, хотя и очень несложное. По своим составным частям христианское богослужение в первое время приближалось к иудейскому, из которого было взято чтение Священного Писания, книг Закона Моисеева и пророков, пение псалмов. Позже добавилось чтение апостольских писаний, которые передавались из одной церкви в другую для прочтения. За чтением священного Писания следовало его объяснение.
Молитвословия для богослужения брались из Священного Писания. В них содержались прошения об отвращении зла и опасностей, прославление Бога, прошение о продолжении временной и достижения вечной жизни, прошение о доставлении другим людям необходимого им; благодарения за благодеяния. По апостольской заповеди, молитвы также творились за всех начальствующих и за всех вообще людей.
Некоторые молитвы были ежедневными, а некоторые – возносились в особой нужде, например, если кто-то из братьев попал в беду и т.п.
Кроме этого христиане пели священные песнопения, частью также взятые из ветхозаветных книг, а частью те, которые , обладая дарами Духа Святого, слагали сами верующие. О богослужебном употреблении песнопений говорит апостол Павел в послании: «И не упивайтесь вином, от которого бывает распутство; но исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными» (Еф. 5:18-19).
Чтение Священного Писания с изъяснением и наставлением, молитва, пение – все это образовало первую часть апостольского богослужения. Вторая и главная его часть состояла в совершении таинства Евхаристии, после вечери любви (1 Кор. 10:16-17, 21). Евхаристия состояла в отделении хлеба и вина для таинства, благодарении Богу Отцу за искупление (почему и самое таинство было названо Евхаристией, т. е., благодарением), благословении хлеба и вина, раздроблении освященных даров и преподании их верующим.
Преимущественным местом богослужения сделались дома, с которыми связаны были воспоминания о Господе Иисусе Христе, дома, где Он являлся апостолам по Воскресении. Скоро утвердился также обычай, чтобы богатые христиане отдавали свои дома для общественного богослужения. Такова была, например, церковь Акилы и Прискиллы (Рим. 16:3-4). Но при этом христиане из иудеев не оставляли и обычая ходить на службы в Иерусалимский ветхозаветный храм, пока на них не было устроено гонение.
Для совершения богослужений апостолы установили определенные времена, по образцу иудейского богослужения. Молитвы совершалась в третий, шестой и девятый часы (6, 9, 15 по нашему времени). Временем же для совершения таинства Евхаристии была преимущественно ночь, когда было меньше опасностей от гонителей. Вот фундамент христианского богослужения, который заложили Апостолы, на котором их преемники, руководствуясь Духом Божиим, воздвигли то великолепное здание богослужебного чина, которое мы видим ныне. Мы не будем углубляться в историю развития богослужения, она довольно обширна.
Святитель Игнатий пишет о богослужении следующее: «Церковных молитвословий считается семь, но они совокупляются в три отдела: 1) Вечерня; 2) Повечерие; 3) Полунощница; 4) Утреня с первым часом; 5) третий час; 6) шестый час и 7) девятый час. Вечерня, с которой начинается служба каждых суток, отправляется вместе с повечерием и девятым часом, девятый час читается перед вечерней. Утреня отправляется с первым часом и полунощницей; полунощница читается перед утреней, первый час после утрени. Третий и шестый час читаются вместе с изобразительными, которые читаются после часов. Когда утреня соединяется с вечерней или великим повечерием, тогда молитвословие называется всенощным бдением. Оно отправляется перед великими праздниками, в честь праздников. Действие всенощного бдения на подвижника заключается в том, что проведший в молитве значительную часть ночи с должным благоговением и вниманием, ощущает на следующий день особенную легкость, свежесть, чистоту ума, способность к богомыслию. Божественная Литургия не причисляется к семи молитвословиям, она вне числа их, как особенное, священнейшее молитвословие, которым обставлено бескровное Божественное жертвоприношение…
Великая милость Божия к человеку — учреждение общественных молитвословий в святых Божиих храмах. Эти молитвословия установлены Апостолами, их святыми учениками и святыми Отцами первых веков христианства по откровению Свыше. В этих молитвословиях каждый христианин может принимать участие, и неграмотный усваивает себе познания, красноречие, поэзию духовных, святых витий и книжников христианства. При этих молитвословиях желающий может весьма удобно обучиться умственной молитве: количество молитвы приводит к качеству, сказали Отцы, и потому продолжительные монастырские молитвословия очень способствуют подвижнику перейти от устной молитвы к умственной и сердечной. Церковные молитвословия содержат в себе пространное христианское догматическое и нравственное Богословие: посещающий неупустительно церковь и тщательно внимающий ее чтению и песнопению может отчетливо научиться всему нужному для православного христианина на поприще веры.» (конец цитаты святителя Игнатия).
Конечно, чтобы получить пользу, о которой сказал святитель Игнатий, нужно понимать то, что произносится на богослужении, а для этого нужно, во-первых, понимать церковнославянский язык.
Разъясняя своей пастве утренние молитвы, св. Иоанн Кронштадтский предлагает их в собственном переводе и тут же добавляет: «Надо заметить, что молитвы передаются русским языком не для того, чтобы по-русски читать их, а чтоб ясно понимать их на славянском языке. Читать надо непременно по-славянски». Преподобный Варсонофий Оптинский писал: «Незаменимое чтение представляют собой Жития святых, особенно на славянском языке. В настоящее время славянский язык не всегда понимают, а между тем он несравненно красивее и богаче русского . Представьте себе великолепный Миланский собор или собор Святого Петра в Риме, а рядом с ними – простую деревенскую церковь, и это будет подобием славянского и русского языков».
Научится понимать церковнославянские тексты, причем довольно быстро, как показывает практика, не составляет никакой проблемы для того, кто этого хочет. Для этого достаточно, например, самому периодически читать богослужебные тексты или Священное Писание на церковнославянском языке, непонятные слова выписывать отдельно, и затем узнавать их перевод у более опытных прихожан, или в словаре.
Вообще, сталкиваясь с чем-то непонятным в богослужении, или кажущимся устаревшим, следует помнить слова святого Иоанна Кронштадского: «В Церкви нашей нет никакого учреждения, обычая, обряда, которые бы установлялись без соизволения Главы ее – Господа Иисуса Христа, и Кормчего ее – Духа Святого. Он наставляет пастырей ее на всякую истину. Он – Виновник всего благоустройства.»
Понимать то, что произносится на службе, может мешать неразборчивое пение или чтение. Можно иметь тексты службы и следить по нему, но составить текст службы под силу не всякому. В таких случаях советуют читать про себя Иисусову молитву. «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя». То же самое советуют делать и в тех случаях, когда внимание на службе сильно рассеивается.
Пение
Вообще к церковному пению святые отцы относились по-разному. В «Древнем Патерике» Никона Черногорца есть повествование о том, что авва Памва в ответ на вопрос о пении в Александрийских церквах, сказал: «Горе нам, чадо, близки дни, когда иноки оставят твердую пищу, изреченную Духом Святым (т.е. Священное Писание) и примутся за песни и гласы… Какое умиление будет иноку, когда он, стоя в церкви или в келии, возвысит голос свой, как вол?».
Это отношение уединившихся иноков к пению сохранялось и в «Уставе скитскаго жития», составленном в начале XV века: «Инокам, пребывающим в пустыне не прилично соборное пение, то есть часы, каноны и тропари, седальны, прокимны и прочая, которые в церкви исполняются». Как известно, в пустыни прп. Нила Сорского пением исполнялись лишь некоторые гимны Божественной литургии: Аллилуия, Херувимская песнь, «Достойно есть» и Причастен, а все остальное читалось. На скитском богослужении пение совершается большей частью не внешним образом, а в сердцах иноков, занятых умной молитвой. Ничто не должно было отвлекать их от этого делания, и даже строгий знаменный распев считался излишним для пустынников, «прилепившихся умом ко Христу». Как писал прп. Григорий Синаит: «Надлежало бы и пению нашему, сообразно строю жизни, быть не плотскому, но ангельскому. Гласное пение есть указание на умный вопль и дано нам на случай беспечности и (духовного) огрубления для возобновления истинного настроения». Таков образ древнего скитского богослужения, отличающийся особым аскетизмом, направленностью на внутреннее делание.
Но, помимо скитского монашества, было еще и монашество общежительное, и у него была своя богослужебная традиция, в которой келейная молитва сочетается с уставными службами в храме. Основу этого вида богослужения также составляет псалмопение, но оно сочетается с пением тропарей и стихир. Наилучшие богослужебные тексты были написаны именно монахами общежительных монастырей, имена некоторых из них хорошо известны: прп. Иоанн Дамаскин, прп. Косма Майумский, прпп. Феодор и Иосиф Студиты.
Из глубокой древности идет и традиция соборной службы, которая всегда отличалась от монастырской своей торжественностью и красотой. «Чин Великой церкви» в Константинополе состоял главным образом из пения гимнов и антифонов. В этот чин входило также и пение древних кондаков — так тогда назывались большие поэтические произведения, напоминающих по структуре Акафист. Как известно, автором наиболее известных кондаков является прп. Роман Сладкопевец, считающийся покровителем церковного пения.
О пользе пения святитель Василий Великий говорил: «Текст для того сопровождается музыкой, чтобы благодаря приятному для слуха неприметно получить пользу от слов». Также рассуждает и свт. Иоанн Златоуст: «…душа имеет склонность к этому наслаждению (музыке), и чтобы злые силы не навязали ей своих скверных песен, Бог установил псалмы, от которых бывает и удовольствие и польза». Понятно, что эта польза пения сводится на нет, если оно будет неразборчиво — тогда молящемуся нужно молится самому известными ему молитвами, а звук пения будет только мешать ему в этом. Этим и определяется, собственно, качество церковного пения — помогает оно молиться или нет.
Говоря о богослужении, святые отцы говорили и свидетельствовали еще и о таинственной стороне богослужения, а именно — о том, что в нем принимает участие не только земная Церковь, но и небесная. «Честное пророка Твоего, Господи, торжество, Небо Церковь показа, с человеки ликуют Ангели» — такие слова есть в молитве перед чтением Псалтири. Церковное предание сохранило множество свидетельств о явлении во время богослужения Ангелов и усопших святых, сослужащих людям, либо приносящих им помощь. Также есть свидетельства о слышании ангельского пения, сопровождавшего служение в церкви того или иного святого, например, свт. Спиридона Тримифундского.
Участие в богослужении поэтому необходимо для всех верных чад Церкви Христовой. Продолжительное уклонение от этого участия признается Церковью свидетельством отпадения от нее. VI Вселенский Собор издал следующее правило о праздниках: «Аще кто, не имея никакой настоятельной нужды, или препятствия… в три воскресные дни в продолжение трех седмиц, не приидет в церковное собрание: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет удален от общения». Святитель Димитрий Ростовский уподобляет посещение богослужения дани, которую обязан выплатить каждый подданный царю.
В практике духовной жизни церковно-общественная молитва считается вообще более действенной, чем молитва келейная, уединенная, хотя вполне возможно, что личное ощущение молящегося, особенно на первых ступенях его духовного развития, склоняется в пользу последней. «Но мы сами, — говорил Оптинский старец о. Макарий, — не можем судить о достоинстве своей молитвы, и то удовлетворение или самоуслаждение, которое мы испытываем нередко в уединенной молитве, может быть обманом и прелестью диавола».
Из жизни святой Иулиании Лазаревской рассказывается такой случай. Однажды стояла необыкновенно суровая, студеная зима. Земля трескалась от мороза, и святая Иулиания, не имея теплой одежды, оставалась молиться дома. И был голос священнику в церкви праведного Лазаря от иконы Богоматери: «Иди и рцы милостивой вдове Иулиании – ради чего не приходит в Церковь? И домашняя ее молитва приятна, но церковная выше. Почитайте Иулианию: Дух Святой почивает на ней». И когда по зову священника Иулиания пришла в церковь и со слезами молилась и прикладывалась к иконе Богоматери, тогда великое благоухание распространилось по церкви и по всему селу. И стала Иулиания уже ежедневно ходить в церковь на молитву.